РАЗБОР ГЛАВЫ «ПЕРЕД БОЕМ»

В цитатах сохранена авторская орфография.

Абакус пишет: «Руднев так же утверждал впоследствии, что перед самым отплытием он получил дополнительные инструкции, в которых, якобы, указывалось, в частности, не покидать Чемульпо и подчиняться Павлову. Однако самих приказов не приводит».

Сразу возникает вопрос: а почему и кому должен В.Ф.Руднев приводить номера и даты приказов? Тем более, зачем ему выдумывать себе дополнительные пункты инструкции? Очень легко себя «подставить»: восстановить истину просто, потому что копия инструкции, приказа есть в штабе Наместника или на эскадре.

Предыстория посылки «Варяга» в Чемульпо хорошо проработана членами Исторической комиссии. Номер документа приведен: предписание № 508 от 27 декабря 1903 г.

Все события отображены военными историками следующим образом: «28 декабря 1903 г. …«Варяг» снова был послан в Чемульпо по экстренному приказанию начальника эскадры и с инструкцией от Наместника.

…Эта инструкция содержала следующие пункты:

1.       Исполнять обязанности старшего стационера, состоя в распоряжении посланника в Сеуле д.с.с. Павлова;

2.       Не препятствовать высадке японских войск, если бы таковая свершилась до объявления войны;

3.       Поддерживать хорошие отношения с иностранцами;

4.       Заведовать десантом и охранной миссией в Сеуле;

5.       Поступать по своему усмотрению так, как надлежит при всех обстоятельствах;

6.       Ни в каком случае не уходить из Чемульпо без приказания, которое будет передано тем или иным способом.

Кроме того, в дополнительном предписании начальника эскадры командиру "Варяга" указывалось, что "о важнейших переменах в политическом положении, если таковые последуют, он получит или от посланника, или из Артура извещения и соответствующие им приказания…» (Русско-яп. война 1904-1905 гг. Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. при МГШ. - СПБ, 1912. - Кн. 1. - С. 288, 289).

Так что Абакусу следует произвести соответствующие правки своей фразы.

Далее встречаем у Абакуса: «…Крейсер преодолел 288 миль менее чем за 25 часов, показав среднюю крейсерскую скорость более 11.5 узлов. Причем это не было какое-то "чудо" или случайность. Это вполне ожидаемая крейсерская скорость в дальнем походе "без вреда для котлов и машин". Именно такую и ожидал от "Варяга" начальник эскадры. Данный факт наглядно опровергает утверждения Руднева о том, что максимальная скорость крейсера была не более 14 узлов».

Вопрос: почему рассчитанная скорость 11,5 узлов «опровергает утверждения Руднева о том, что максимальная скорость крейсера была не более 14 узлов»? Как можно фактом достижения меньшей скорости доказать, что больший ход реален? Явная нелогичность в рассуждениях Абакуса. Эту ошибку надо срочно исправлять.

Из опуса Абакуса: «…В своих воспоминаниях капитан Мураками указывал…».

Ремарка по ходу повествования: капитан капитанствует на гражданском судне, а кораблем командует командир. Видна явная далекость Абакуса от флота и флота от него. (Позже еще встречу, что В.Ф.Руднев имел «капитанские обязанности».)

Затем следует описание действий японского посланника в Петербурге, которые к Чемульпинским событиям никакого отношения не имеют. Их можно без ущерба для восприятия исключить.

Далее Абакус сообщает: «В русской историографии принято утверждать, что Чемульпо был, якобы, отрезан от России, "в виду захвата всех телеграфных линий японцами". Но это явная неправда. Японцы не контролировали телеграф».

Теперь выдержка из русской историографии: «Еще 16… декабря крейсер "Варяг" под командой капитана 1 ранга Руднева был послан начальником эскадры Тихого океана из Порт-Артура в Чемульпо, чтобы выяснить способы сношения нашего посланника в Корее д.с.с. Павлова с Порт-Артуром… В частности, командиру крейсера "Варяг" было предписано принять, по соглашению с посланником, меры к тому, чтобы умышленная задержка телеграмм, в которой и тогда подозревались японцы, не препятствовала правильным сношениям между посланником и Наместником. Это было тем более необходимо, что переговоры с Японией близились уже к концу. Кроме того, капитану 1 ранга Рудневу было поручено собрать на месте сведения о действиях и поведении японцев в Корее. Сведения эти были тревожного характера» (Русско-яп. война 1904-1905 гг. Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. при МГШ. - СПБ, 1912. - Кн. 1. - С. 288).

Также официальные русские документы говорят, что скрытая оккупация Кореи японцами началась задолго до событий 27 января: создавались склады с запасами, действовало много военных, переодетых в гражданское платье. Так что достаточно осторожная формулировка русских историков более всего накладывается на исторический фон, чем «убежденность» Абакуса.

Еще цитата из Абакуса: «Причиной же отсутствия информации у русских, явились действия их собственного руководства. Трудно сказать, чего здесь больше - бюрократической волокиты, пренебрежение опасностью войны, которая, считали, будет похожей на войну с Китаем в 1900 году, или откровенного подстрекательства Японии к тому, чтобы "она первая начала"».

Последнюю вольную трактовку фактов, не подтвержденную ни одним источником, можно всецело приписать чрезмерной фантазии Абакуса. А это в историческом труде недопустимо.

Во время прошлогоднего форума была доказана беспомощность Абакуса в кораблевождении. Судя про нижеприведенному отрывку, прогресса в этом вопросе наблюдать не представляется возможным. Вот что он пишет: «Днем 7 февраля Мураками, согласно, полученной инструкции секретно выполнил приготовления к походу… а в 11 час. 55 мин. ночи тихонько снялась с якоря и вышла из гавани. В 12 час. 30 мин. ночи, обогнув остров Иодолми, крейсер вышел в море и направился к острову Бакер.

Здесь необходимо отметить следующее обстоятельство. В русской исторической литературе существует тенденция показывать фарватер ведущий от Чемульпо, как исключительно "узкий, извилистый и опасный для движения", так что на 9 февраля русские корабли могли двигаться по нему только днем и малым ходом. Как видим, японский крейсер скрытно прошел расстояние от рейда до острова Иодолми (приблизительно 6 миль) за 35 минут ("Варягу" днем понадобилось 45 минут).

Учитывая время на разгон, скорость японского корабля на траверзе острова (который сам по себе представляет опасность для кораблевождения, тем более ночью) была не менее 12-13 узлов».

Комментарии будут такими. Сложность фарватера отмечали и в японских источниках. Напр., в официозе «Мэйдзи» говорится: «Чемульпо, открытый для торговли порт… К нему идут 3 фарватера, из коих каждый изобилует мелями и опасными местами; кроме того, ввиду сильного течения, плавание по ним должно совершаться с полной осторожностью. Западный фарватер… пригоден для судов с малой осадкой, идущих со стороны Северного Китая. Прочими двумя фарватерами… могут пользоваться большие суда… во время тумана лучше идти Восточным фарватером, так как глубина его более подходит для постановки на якорь». «Остров Иодольми расположен в семи милях на юг от рейда Чемульпо… Хотя с севера и с запада от него море опасно для плавания, но с восточной стороны между самим островом и мелководным заливом Императрицы проходит фарватер, годный для больших судов. Залив Императрицы находится к югу от рейда Чемульпо и, сливаясь с ним, образует большой плес, с многочисленными отмелями, между которыми пролегает узкие фарватеры; однако, эта местность еще не исследована. К северу и западу от острова Иодольми имеется много отмелей, препятствующих доступу в реку Хан…" (Описание военных действий на море в 37-38 гг. Мейдзи (в 1904-1905 гг.). - СПБ, 1909. - Т. 1. - С. 34).

Дополнительные сведения, почерпнутые из некоторых русских источников: «Выход в море на протяжении 40 миль идет между островами архипелага Императорского Принца и днем не представляет затруднений даже для больших судов, но в ночное время за отсутствием маяков и по причине сильного течения большие суда не рискуют выходить или входить в порт. Однако за последние годы японцы усиленно занимались исследованием фарватеров и предприняли постройку маяков для безопасности плавания" (Истомин Д.С. Бой при Чемульпо крейсера 1 ранга "Варяг" и канонерской лодки "Кореец" с 11-ю рисунками для солдат и народа. - СПБ, 1904. - С. 5).

Вот и весь секрет полишинеля: хотя фарватер сложен, но им можно пользоваться. Но Абакусу очень хочется убедить всех в том, что по движение по фарватеру несложно. Но об этом подробнее пойдет речь, когда наступит черед главы «Место боя».

Должен еще сказать, что корабли и сейчас проходят узкость с безопасной скоростью 10-12 узлов, обеспечивающей как хорошую управляемость, так и возможность быстро отдать якорь или отработать машинами назад.

Так что чернить «русские взгляды» - это показатель невладения Абакусом вопросом. И из каких источников взята фраза, что «9 февраля русские корабли могли двигаться по нему (фарватеру - Тим) только днем и малым ходом»?

Также неясно, почему Абакус решил, что "Варяг" и до прихода в Чемульпо был, мягко говоря, не образцом боевой подготовки и дисциплины». Где об этом написано?

Вновь из Абакуса: «…Но не только Мураками и другие японские офицеры, но и нейтральные очевидцы отмечали отсутствие всякой активности на борту "Варяга". Корабль казался мертвым. Команда все больше погружалась в атмосферу уныния и неработоспособности…».

Однако автор приведенного вымысла тут же сам себя и опровергает: «Именно на Степанова и других офицеров была предложена забота о корабле и именно они не давали пока что превратить "Варяг" из боевого крейсера в плавучую казармы с недовольной и отупевшей командой. Все это видели и наблюдатели и посетители корабля. и подхватывали журналисты».

Учитывая «диплом» Абакуса (он ранее признавался, что имеет «угольное» образование), необходимо отметить, что повседневную жизнь корабля «крутит» (и тогда, и сейчас) старший офицер, а не командир. Чем капитан 2 ранга В.В.Степанов и занимался. Приведу ст. № 374 Морского устава 1899 г.: «Старший офицер есть главный помощник командира по командованию кораблем и непосредственный блюститель дисциплины…» Не вижу никакого нарушения морского устава. Каждый делал свою часть общего дела: командир - выполнял инструкцию, старший офицер - занимался приборками, обходил ежедневно корабль (и не единожды), осматривал машинные отделения и водонепроницаемые двери и горловины и т.д.

И не вина В.Ф.Руднева, а беда закордонных корреспондентов, которые так и не сумели разобраться кто есть кто на «Варяге». Это я говорю о другом месте текста Абакуса: «Неплохо владея французским языком, сведя короткое знакомство с Виктором Сэнэсом, командиром французского крейсера "Паскаль", Руднев днями пропадал то у него, то на других "дипломатических мероприятиях". В перерывах он под любым предлогом старался еще съездить в Сеул, пообщаться с посланником. Дело дошло до того, что некоторые корреспонденты, обитавшие в Чемульпо, совершенно искренне считали командиром "Варяга" старшего офицера Степанова, а Руднева - кем-то вроде морского атташе».

Вот здесь уместно вспомнить инструкцию, которую получил командир «Варяга»: поддерживать хорошие отношения с иностранцами, поступать по своему усмотрению так, как надлежит при всех обстоятельствах, собирать на месте сведения о действиях и поведении японцев в Корее. Ни одного пункта нарушено не было.

А ведь, если бы В.Ф.Руднев не покидал корабля, ему «влепили» бы другой упрек: «Тут война на носу, а командир совершенно не изучает обстановку в Чемульпо!». Вот это гораздо страшнее, так как говорит о пассивности офицера в сложной обстановке.

Отмечу отсутствие (для меня привычное) логики в изложении материала: одни и те же действия рисуются разными красками. Немного выше Абакус пишет, что «"Чиода", ничем себя не обнаруживая, несла охранную службу». Это подразумевает, конечно, не постоянные тревоги и учения. Зато видимое «бездействие» на «Варяге» - это криминал.

Конечно, в иностранном порту для тренировки комендоров орудиями не повращаешь. Об этом и сам Абакус написал (но не запомнил), когда вел речь о командире «Чиоды»: «Одновременно он выражал обеспокоенность боеспособностью своего корабля, который долгое время исполнял представительские обязанности и не имел никакой практики за последний год…». То есть и на японском крейсере дипломатические обязанности превалировали над боевой подготовкой. Также вначале Абакус привел инструкцию командиру «Варяга», где есть такие слова: «не возбуждать подозрений какими-либо мероприятиями». Вывод: вновь надо Абакусу свой текст исправлять.

Вижу преднамеренное искажение действительности и в таком месте: «В то же время, когда надо было принимать самостоятельные решения, Руднев старался переложить их на другие плечи. Так, Павлов вспоминал, что решение послать "Кореец" утром 26 января в Порт Артур исходило от Руднева, но тот, в своих мемуарах, указывает:"25 января наш посланник действительный статский советник Павлов, вследствие неполучения в течение двух недель никаких известий по телеграфу, обратился к командиру «Варяга» с приказанием послать лодку «Кореец» в Порт Артур с бумагами с тем, чтобы она ушла 26-го числа в 3 1/2 часа дня.". Здесь на Павлова взваливается ответственность не только за отправку канонерки, но и за ее опоздание к выходу. Активно "разрабатывается" тема "а ведь я предупреждал!":" Достижение цели «Корейцем» было сомнительно, и действительно, как увидим ниже, лодка не могла выполнить данного ей поручения", хотя никаких доводов о "сомнительности" предприятия Руднев не приводит, да и не мог привести. То, что японский отряд будет входить на рейд именно в половине четвертого, не знал 25-го никто, в том числе и сам контр-адмирал Уриу. Являясь командиром отряда кораблей, Руднев заваливает штаб эскадры мелочными вопросами, наподобии таких как, можно ли разрешить приобретение "Корейцем" угля для стояночных нужд…».

Все рассуждения высосаны из пальца. В.Ф.Руднев - предлагал, посланник А.И.Павлов - решал, ибо первый был в подчинении у второго (см. инструкцию). А припозднился «Кореец» с выходом по одной причине: ждали нарочного от посланника, и как только казак с документами прибыл в Чемульпо, канонерская лодка снялась с якоря.

А вопрос о приобретении угля для стояночных нужд не мелочный, если об этом запрашивают командование. Дело деньгами «пахнет». Не случайно же командир «Корейца», уничтожив корабль, наряду с вахтенным журналом взял с собой и денежную отчетность. Вот о чем Абакусу надо подумать.

Итак, очередные промахи у Абакуса указаны.

Замечаю очередной логический провал: «Присутствие "Корейца" несколько смягчало обстановку. Корабль с боевыми традициями, прилично поставленной службой, он и в разведку к Мазампо ходит и позиции на рейде меняет…».

Еще недавно Абакус отмечал, что канонерская лодка своей переменой места якорной стоянки сильно обеспокоила командира «Чиоды», а тут, чтобы очернить В.Ф.Руднева, эти действия уже оценены с противоположным знаком.

Абакус даже и не подозревает, что опять показал элементарное отсутствие знаний правил рейдовой службы. Любое передвижение по рейду, изменение стоянки и пр. (и сейчас, и сто лет назад) происходит с разрешения старшего на рейде, а не в связи с единоличными «инициативными» действиями командиров кораблей и капитанов судов. В своем рапорте командир «Корейца» отражает такую деталь: даже после боя канонерская лодка «согласно разрешению старшего» стала на якорь («Морской сборник» № 7, 1904, с. 6).

Значит, надо хулителю или хвалителю «Корейца» кое-какие формулировки согласовать.

Вновь из Абакуса: «…Уриу поостерегся принимать столь рискованное решение - ставить успех высадки войск - в зависимость от психологических наблюдению командира "Чиода". Поэтому отряд двинулся не к Чемульпо, а в Мазампо, где десант можно было произвести в более спокойной обстановке.

Но прибыв в 12:30 к бухте Асан, Уриу с разочарованием увидел, что это место не подходит для выполнения высадки. Здесь имелась действительно удобная якорная стоянка, но ни пирсов ни удобных берегов для высадки не было. За оставшиеся до нападения адмирала Того часы, да же с учетом того, что весть о начале военных действий дойдет до Руднева не сразу, ему ни за что не успеть высадить достаточно войск. А после начала войны, само место высадки будет подвержено огромному риску. Мазампо не открытый порт. Здесь нет защиты международного права. Русские здесь могут и, конечно же, будут обстреливать высаживающиеся части. Риск будет еще выше, чем в Чемульпо».

Очч-ень подозрительное «наблюдение»: выходит, японцы действовали экспромтом, а не по плану. (Чего в действительности, конечно, не было.) И не ведает супостат, что в Мозампо нет «удобных берегов» и пирсов. Это как же надо к войне готовиться, чтобы не знать главного! Впрочем, Абакус сам себя и опровергает, когда переходит к описанию подготовки японцев к войне: «Местный консул (в Чемульпо - Тим) заранее зафрахтовал лодки и повозки, закупил уголь и воду. Организовал помощь местного японского населения...». Про Мозампо таких разговоров Абакус не ведет.

Подозрение в знании (точнее, уверенность в незнании международного права) вызывает и фраза, что «Мазампо не открытый порт. Здесь нет защиты международного права…». Нелепица - и все! Любой корейский порт, город и т.д. - это корейская земля, на которой действуют местные законы или какие-либо отдельные соглашения, но не международное право в чистом виде. Межгосударственные законы говорят о другом: вести боевые действия в чужих территориальных водах или в портах нейтральных государств нельзя. Это относится как к Чемульпо, так и к Мазампо.

Еще недавно Абакус расхваливал экипаж «Корейца». Но «процесс» быстро прекращается, когда надо сделать русских виноватыми. Вот как представлены дальнейшие события.

«Из рапорта ее командира, капитана 2-го ранга Беляева:"получив сигналом разрешение Вашего Высокоблагородия, 26 января снялся с якоря в 3 часа 40 минут дня и пошел по назначению в Порт-Артур. Через 15 минут после съемки с якоря... увидел по носу японскую эскадру, о чем тотчас же сделал вам соответствующий сигнал".

Последнее заявление, однако, не соответствует реальной картине. Корреспондент Daily Chronicle T. Ковен, находившийся в это время на набережной Чемульпо дает несколько другое описание события. Японцы показались где-то между тремя и четырьмя часами пополудни. Темное облако дыма из труб отряда висело над горизонтом уже около получаса, когда "Кереец" снялся с якоря и устремился ему навстречу.

Из снимка видно, что облако дыма от японских кораблей гораздо больше. Это явно большой отряд и уже вблизи. Снимок сделан с берега. Якорная стоянка русских кораблей была еще где-то на 2 мили ближе к приближающимся японцам. От нее до острова Иодолми было около 60 кабельтов и японцы были уже вблизи него. С мостика даже "Корейца", в условиях прекрасной видимости, корабли с дистанций 70-80 кабельтов видны полностью, со всеми подробностями. Рискну так же предположить, что у русских был хотя бы один бинокль. Уже то утверждение, что никто на стоянке русских кораблей не смог опознать японские суда, (особенно идущую впереди, так долго "мозолившую" глаза "Чиоду") представляется маловероятным. Такое предположение могло бы свидетельствовать о черезвычайно низких профессиональных качествах офицеров и сигнальщиков. Но если не опознать, то просто не увидеть японцев в этих обстоятельствах мог только слепой. Утверждение Беляева, что он обнаружил японский отряд только через 10 минут, после того, как гораздо меньшую канонерку, на фоне других кораблей не только заметили но и опознали японцы, выглядит крайне сомнительным. Надо так же учесть, что входящие в порт суда имеют преимущество перед выходящими. То есть, увидев какое либо судно на фарватере, Беляев должен был пропустить его на рейд и только потом уже двигаться самому. То, что он нарушил правила судовождения, лишний раз показывает - обстоятельства уже тогда рассматривались как черезвычайные. Все эти факты указывают на то, что японцы были обнаружены и опознаны русскими еще на стоянке и "Кореец", задержавшийся с выходом, пытался проскочить в последний момент уже "под носом" у приближающегося отряда Уриу…».

Ох, сколько неправды понаписано!

Почему Абакус решил, что японский отряд можно заметить издалека и опознать чуть ли не по дымам? И здесь видно, что не бывал «историк» на кораблях и моря не нюхал.

В своем рапорте командир «Корейца» указал, что в тот день «погода была тихая; горизонт закрыт мглою» («Морской сборник» № 7, 1904, с. 1). Таким образом, на больших дистанциях хорошо видеть японские корабли с канонерской лодки не могли. Даже сейчас на 70-80 кабельтовых, которые приводит Абакус (допустим, что эти числа реальны), визуально опознать цель очень проблематично. К тому же надо учитывать условия видимости: море есть море, и часто даже на 20 кабельтовых в хорошую видимость трудно различить детали. Тем более, японские корабли сливались друг с другом (ведь шли в кильватерной колонне, а миноносцы находились на фоне крупных судов), сильно дымили, и курсовой угол японских кораблей был острым. Такие обстоятельства намного усложняют наблюдения. Вот почему фактам, приведенным в донесении командира «Корейца», можно доверять.

Нюанс, о котором Абакус не подозревает: с каких это пор преимущество имеют входящие в порт суда? (Я не оговорился: в Морском праве при расхождении все едины: что судно, что корабль.) В подавляющем большинстве (в России, кажется, только порт Ломоносов в Финском заливе), преимуществом прохода первым обладают выходящие из порта суда. К тому же, «Кореец» снялся с якоря с разрешения старшего, который несет ответственность за организацию движения судов. Так что вины «Корейца» нет. Опять Абакус ошибся!

Несколько слов о расхождении в узкости. Внешний рейд Чемульпо - это места якорных стоянок судов и кораблей. Акваторию вне этой площади старший на рейде контролировать не в состоянии. Поэтому порядок движение по первому колену фарватера (где и произошла встреча «Корейца» с японским отрядом) определяют «Правила для предупреждения столкновений судов в море». Не должен был «Кореец» стопорить ход, ожидая пока японские корабли и суда пройдут мимо. В морском законе в данном случае все равны, и канонерская лодка не должна метаться, как старушка перед автобусом, забыв о собственной безопасности. В данной ситуации суда расходятся левыми бортами (ст. 18 действующих в то время «Правил»).

«Далее события развивались следующим образом, - пишет Абакус. - Первые два японских крейсера уже прошли траверс o. Иодолми и разминулись с подходящим к нему "Корейцем" вблизи трехмильной зоны порта. Русская канонерка продолжала двигаться вперед прямо по створу фарватера, где навстречу ей двигалась "Асама" и транспорты. Мелкосидящие миноносцы держались ближе к левому краю. "Асама", для защиты транспортов повернув влево, оказалась между "Корейцем" и транспортами, которые в свою очередь несколько уклонились вправо. Видя что путь прямо закрыт, "Кореец" уклонился вправо и пошел прямо на миноносцы. Те, в свою очередь, разделились на две колонны. "Аотака" и "Хато" сместились вправо, а "Кари" и "Цубаме" влево, при этом "Цубаме" приткнулся к мели. Теперь японцы шли тремя колоннами, полностью заняв фарватер».

Ну, что остров не имеет траверза, было выяснено еще в прошлом году. Абакус просто необучаем, если вновь нашел у Иодольми направление, перпендикулярное диаметральной плоскости этого острова. Да и «створ фарватера» - из той же оперы.

И никаких нарушений правил предупреждения столкновения судов со стороны японцев Абакус не замечает. А ведь отряд адмирала Уриу занял весь фарватер! Хорошая морская практика велит: игнорирование встречным судном правил расхождения не освобождает другого судоводителя от любых иных мер, которые воспрепятствуют столкновению (это статья 21 «Правил»). И японцы должны были дать дорогу «неуступчивому» «Корейцу» (который шел по правой стороне на вполне на законных основаниях и руководствовался соответствующей статьей правил расхождения). Вместо этого началась классическая провокация. Впрочем, этот эпизод подробно рассмотрен в соответствующей главе книги И.М.Кокцинского «Морские бои и сражения русско-японской войны, или причина поражения: кризис управления», приведенная полностью на странице «Варяг».

Завершающие главу «Перед боем» размышления Абакуса столь беспомощны, что не нуждаются в комментариях.

Выводы:

1. Автор главы стал чаще указывать первоисточники, которыми пользуется. Тем не менее, ссылки вроде «ЦГА ВМФ, ф. 870, он. 1, д. 54236, л. 39» вызывают сомнение в том, что Абакус работал в архивах. Скорее всего, эта ссылка взята из какого-либо необозначенного другого русского источника.

2. Не изучены официальные русские документы Исторической комиссии при Морском Генеральном Штабе. И вообще: слабые знания первоисточников, специфики морской службы.

3. За основу разбора Абакус взял только труд Р.М.Мельникова «Крейсер «Варяг», вышедший из печати тридцать лет назад. Современные труды (напр., указанные на странице «Варяг») не изучены. Да и на прошлогоднем форуме не Р.М.Мельников указывал на ошибки Абакуса.

4. Большое количество логических ошибок говорит, что Абакусу нужна не истина, а собственная правота. Интерпретация событий, рассуждения автора - искажение изложенных фактов.

5. Историческая ценность главы - нулевая.

Тим

P. S. Решил дать ремарку к фразе Абакуса, обвиняющего руководство России в том, что оно провоцировало войну («откровенного подстрекательства Японии к тому, чтобы "она первая начала"») выпиской из Н.Л.Кладо: «Россия, во-первых, не хотела воевать вообще и, во всяком случае, надеялась, что достаточно будет угрозы, чтобы заставить Японию отказаться от ее видов на Корею. И когда это не подействовало, она была готова уступить и уже уступила все то, чего видимо требовала Япония. И даже тогда, когда несмотря на это Япония все-таки начала войну, Россия еще не скоро почувствовала, что… проигрыш знаменует для нее не просто потерю упований на Корею, а потерю единственного свободного выхода в океан…» (Кладо Н.Л. Этюды по стратегии. - М.: 1997. - С.268).