РАЗБОР ГЛАВЫ «ЗАЩИТА»

Действующие лица все те же: Механик и я - стойкий дуэт, а неразумный ученый Абакус - певец за сценой.

…Не может сочинитель очередной главы обойтись без наукоподобных определений: «Защита. Имеет важное сначение в прорыве. Определяет боевую устойчивость корабля. Какими темпами будет деградировать боеспособнось под огнем неприятеля и как долго сможет корабль сохранять способность продолжать прорыв». Далее по тексту Абакус дает ясно понять, что «живучесть» является составной частью его «защиты»: «Защита корабля определяется не только бронированием, но и живучестью. Под таким термином, в данном случае подразумевается способность корабля "терпеть" повреждения без потери главных боевых качеств».

Здесь наши мнения с Механиком едины: читателю предложены не только крайне примитивные, но неверные по своей сути толкования. (Сам-то Абакус хоть пытается разобраться в том, что пишет?)

Термина «защита» в перечне основных определений НЕТ. Главным понятием является «живучесть корабля».

Для того чтобы была видна занятность терминологии Абакуса, следует привести несколько необходимых для раскрытия темы классических формулировок.

«Живучестью корабля называется его способность противостоять боевым и аварийным повреждениям, восстанавливая и поддерживая при этом в возможной степени свою боеспособность.

Элементами живучести корабля являются:

– взрывопожаробезопасность;

– непотопляемость;

– живучесть оружия и технических средств;

– защищенность личного состава.

Живучесть корабля обеспечивается:

– конструктивными мероприятиями, осуществляемыми при проектировании, строительстве, модернизации и переоборудовании корабля;

– организационно-техническими мероприятиями, выполняемыми при эксплуатации корабля;

– действиями личного состава по борьбе за живучесть поврежденного корабля» (Руководство по борьбе за живучесть надводного корабля. - М.: военное издательство Министерства обороны, 1980. - С. 5, 6).

Механик считает нужным сказать еще и следующее.

Боевая устойчивость корабля не определяется одной «защитой», а многими факторами:

– качество и количество вооружения;

– живучесть корабля;

– технической готовностью корабля (состояние вооружения и технических средств);

– полнота и качество отработки специальных задач экипажем корабля;

– качество и полнота планирования операции, в которой корабль участвует.

Перечисленные факторы относятся только к одной противоборствующей стороне и полностью от нее зависят. Но на боевую устойчивость влияет и противник, поэтому все эти факторы действуют и с его стороны. На флоте при планировании операции боевую устойчивость рассчитывают и только после этого принимается решение на проведение операции (как одиночным кораблем, так и соединением).

Таким образом, указанные нами определения и должны являться своеобразным планом главы. Определив навскидку количество затронутых вопросов, можно сказать, что Абакус пытается объять в довольно бессистемной и простецкой форме одну треть полного перечня тем. Конечно, нельзя сразу не отметить у Абакуса синдром ученика-двоечника, который, не изучив предмет, начинает его на экзамене «выдумывать», чтобы не молчать.

Вот почему в следующем абзаце автор применяет только ему одному понятную методику сравнительной оценки бронирования крейсеров «Варяг» и «Асама». Но вывод им сделан такой: «Общая масса брони "Варяга" составляла 588.1 тонн или 9% от водоизмещения. С учетом более высокого качества, соотношение с подобным показателем для "Асама" было 11.25/16.9. Иными словами, по удельному весу брони в проектном водоизмещении, "Асама" превосходила "Варяг" в 1.5 раза. Существенно, но не дает повода для… драматических выводов…».

Ну если сделано такое заключение, то дальше, надо думать, последует «доказательство» качественного превосходства брони «Варяга».

Точно так и происходит.

Говоря о вертикальном бронировании крейсера «Асама», Абакус заключает: «Само по себе наличие полного пояса брони по ватерлинии не гарантировало от крупных повреждений и затоплений даже если снаряды его не пробивали». Очень «серьезный» промежуточный вывод усилен еще и другим предложением: «Вся вертикальная броня  "Варяга" была выполнена из крупповской стали производства "Вифлеем айрон компани" в г. Питсбурге, которая по качеству изготовления считалась одной из лучших в мире».

Какие слабые места рассуждений?

Во-первых, «Варяг» куда-то пропал и в анализ не попал. То есть от внимания автора ускользнул факт отсутствия полноценного вертикального бронирования русского крейсера, который, будучи бронепалубным по определению, имел в своей конструкции также защиту боевой рубки и подачи. Однако «вертикального» броневого пояса, как «Асама», не имел (у японского корабля башни, казематы, рубка и т. п. также были забронированы). Неужели, когда нет вертикальной брони, значит, и рассматривать нечего?

Во-вторых, если броню «Варяга» делали из лучшей стали, то это еще не является гарантией ее непробиваемости, ибо всегда надо помнить тезис «лучший среди худших».

В-третьих, Абакус сам же записал, что броня на «Асаме» не гарантировала корабль от повреждений. Тогда как могло защитить «Варяг» отсутствие полного вертикального бронирования? Ведь получается, что русский крейсер тем более беззащитен!

Подытожу: мнение Абакуса не вынудили меня принять навязываемую им точку зрения.

Но Абакусу некогда задумываться, потому что он начинает вести речь о горизонтальном бронировании. Причину он нашел важную: «в описываемый период броневая палуба считалась основным средством, обеспечивающим защиту главных систем корабля и его непотопляемость от действия среднекалиберных скорострельных орудий».

У кого считалась? А почему главный калибр в расчет не берется?

Эти вопросы явно «лишние»: Абакус и тут умудрился сделать вывод: «горизонтальная броня гарантировала защиту жизненно важных частей корабля от непосредственного огня пушек "Асама"».

Вот так и не иначе! Забыл, правда, автор упомянуть, как горизонтальная броня японского крейсера «держит удар». Совсем выпала из поля зрения тема живучести корабля как системы, а не только носителя котлов и машин. Ведь в результате боя (когда уничтожен рулевой привод, сбиты трубы и т. д.) можно «благополучно» достичь дна и с целой механической установкой.

В этом слабость Абакуса, которая и прежде отмечалась: автор статьи не может рассматривать события в целом, сравнивая то что он хочет, с тем что произошло. Крейсер, после получения подводной пробоины, медленно, но неуклонно погружался. Допустим, что «Варяг» затонул с абсолютно целой броневой палубой. Но ведь затонул! Таким образом, вполне уместно заключить, что схема броневой защиты слабая и воспевать ее может только Абакус. Именно так и поняли уроки войны кораблестроители и больше для русского флота бронепалубных крейсеров не строили. Впрочем, об этом мной уже было сказано раньше.

В начале разговора, когда Абакус отказался драматизировать ситуацию, он учел «отсутствие у японцев полноценных бронебойных снарядов. В ситуации, когда японцы стреляли фугасными снарядами, а русские броненосными, такие сравнения не вообще теряют свой смысл, так как для фугасов пространство даже за небронированными частями корпуса оставалось "неуязвимым", а бронебойные снаряды пробивали броню».

Все, по словам автора статьи, сводится к тому, что фугасы безвредны: «всего-то» понаделают «дырок» в борту, зато броневая палуба у корабля целая, а именно она и является панацеей от всех бед. В данном случае Абакус использует в усеченном виде примеры из японо-китайской войны 1894-95 гг., которая, в сравнении с уроками русско-японской, является вчерашним днем. Зато «показательные» потопления бронепалубных крейсеров во время 1-й мировой войны (напр., германского крейсера «Emden» 9.11.14 г., английского крейсера «Pegasus» 20.09.1914 г.), когда гибель кораблей происходила с целыми машинами, прикрытыми броневой палубой, Абакусом в расчет не берутся.

Еще первое обсуждение темы показало, что понятие «запас плавучести» американский «историк» игнорирует. И, как выясняется, преждевременно. Послевоенная схема бронирования кораблей учитывала даже этот аспект. Известно, что «запас плавучести определяет предельный объем воды, при поступлении которой внутрь корпуса корабль еще остается на плаву. Это основной фактор, обеспечивающий непотопляемость корабля… При затоплении запас плавучести уменьшается на величину влившейся внутрь корпуса воды. Кроме того, при нарушении водонепроницаемости НАДВОДНОГО (выделено мной - Тим) объема корабля учитывают дополнительную потерю запаса плавучести, равную полному объему отделений, которые могут быть затоплены через вошедшую в воду пробоину» (Справочник по теории корабля. - М.: военное издательство, 1984. - С. 236, 237).

Вот какую нагрузку несет любое отверстие в надводном борту. Нелишне заметить, что значение запаса плавучести внесено в формуляр корабля и командир должен его знать.

Механику также есть чем поделиться. Бронирование - часть конструктивного обеспечения живучести. Оно, конечно, имеет большое значение, но не главное, так как живучесть включает в себя четыре основных элемента, решающиеся только в комплексе. Рассмотрение бронирования отдельно от других - не только некорректно, но и глупо.

Откровенно говоря, абзац, посвященный живучести, вызвал у Механика приступ продолжительного смеха и почти отбил желание изучать «труд» дальше.

То есть не только сравнительного, но и глубокого анализа систем бронирования у Абакуса не получилось…

И в терминах вновь напутал. До сих пор оставаясь на старых позициях (т. е. нашел у острова траверз и считает мерилом скорости кораблей «узел в час»), он не занимается своим образованием, зато пытается «ловить блох» у других. В частности, не понравилась Абакусу фраза Р. М. Мельникова в книге «Крейсер «Варяг» «закованный по ватерлинию». Ему более по нраву другое словообразование - «по ватерлинии». Однако рано Абакус вышел на тропу борьбы за чистоту выражений, если в разделе «Степень бронирования» путает «массу» (мерило инерции) и «вес» (что есть сила, имеющая как величину, так и направление). Надо посетовать: некоторые умудряются получить диплом об окончании института, не имея среднего образования. Для такого случая немедленно дам ссылку на литературу, где есть точные сведения: школьные учебники физики для средних и старших классов.

Тем временем Абакус увлекся «прикрытием артиллерии» и ставит вопрос ребром: «Может быть за более толстой, 6" (152мм) броней казематов, японские орудия и комендоры были в полной безопасности?» И очень резко отвечает: «Тоже нет». (Но как хитро поставлен вопрос: были ли люди в полной безопасности? Конечно в бою на корабле никто не может себя чувствовать абсолютно неузязвимым.)

В итоге Абакус формулирует свою мысль в следующем варианте: «Правильнее будет утверждать, что бронирование уменьшает потери артиллерии от осколков и других вторичных факторов артиллерийского огня. Большинство осколков, поразившее в бою у Чемульпо русских артиллеристов, было бы задержано броней казематов. С другой стороны, открытое расположение орудий тоже имело свой резон с точки зрения уменьшения величины цели для прямого огня неприятеля. Те снаряды, которые попадали рядом с амбразурами японских казематов, взрывались и выводили из строя орудия и обслугу осколками. Если представить на их месте открытые орудия "Варяга" то снаряды, скорее всего просто пролетели бы мимо. Многие специалисты, включая адмирала Макарова, придерживались подобной точки зрения».

Заключаю, что автор сам запутался, если столь забавно пишет: все снаряды, упавшие поблизости от японских казематов, должны были бы в аналогичной ситуации «мирно» пролететь, минуя русские орудия.

Вот что известно о крейсере «Варяг»: «Из 535 человек команды… убито 30, ранено 85 человек, т.е. потеря в людях, считая убитых и раненых, была 22 %. Убыль людей по палубам распределяется так: верхняя палуба - 45 %, жилая - 2 %, броневая - 0 % и под броневой палубой - 0,6 %. Эти цифры показывают, что за ничтожным исключением, вся убыль людей на «Варяге» приходится на строевую команду. Легко раненых из команды было свыше 100 человек…» (Русско-японская война 1904-1905 гг. Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. при МГШ. - СПБ: типография В. Д. Смирнова, 1912. - С. 311). Значит, снаряды «не желали» пролетать мимо. Можно проверить вывод и с высоты прошедших лет: схема бронирования крупных кораблей (борта, орудия) была пересмотрена в сторону усиления. Ну а преимущество малых кораблей слагается из маневренности, скрытности действий, почему навешивать на них броню не следует. (Именно такого взгляда придерживался и адмирал С. О. Макаров.)

Вместо столь ясных аргументов Абакус предлагает все затмевающую фразу: «Прямой количественый анализ выгод бронирования артиллерии черезвычайно сложен и требует учета всех обстоятельств каждого попадания. Гораздо проще применить критериальную оценку статистических данных». Лишенный здравого смысла словесный конгломерат завершается не менее масштабно: «То есть, японское преимущество в бронировании (1.55 раза) примерно соответствует приведенному выше отношению масс брони (в 1.5 раза)».

Из чего следует: Абакус, сделав оборот, возвратился в исходную позицию, а это верная примета надуманной логики. Следовательно, все рассуждения о несчастных беззащитных японских комендорах ни к чему. Получается, что автор, хотя ему очень не хотелось, доказал следующее: крейсер «Варяг» по бронированию все-таки уступает крейсеру «Асама».

Дальше Абакус идет вразнос, запутывая следы. Он …приводит сведения об остаточных напряжениях в связях корпуса «Варяга», но ни слова не говорит о крейсерах противника. Не предпринято никакой попытки сравнить противоборствующие стороны. Разговор о корабле как о балке, подверженной изгибам, на этом прекращается. Абакус уверенно заключает, что «корпус "Варяга" допускал разрушение четверти связей при обеспечении равной прочности с "Богатырем" и разрушение половины связей, обеспечивая равную прочность с "Дианой"».

А причем здесь названные русские крейсера?

Не в ту степь завел читателя, увлекшись частным случаем. Корабли очень редко гибнут от разлома корпуса. Чаще всего они тонут от «пустячных» причин: незадраенный иллюминатор, пробоина, малое количество или ненадежная работа водоотливных средств, действие стихии и т. д.

Механик, услышав про остаточные напряжения в связях корпуса, обомлел, но перед этим успел сообщить, что таких сведений нет даже в боевой документации по непотопляемости - не нужны они ни в бою, ни при аварии; автор придуманной главы о защите крейсера, незаметно для себя, вторгся в область строительной механики.

Однако Абакус, не закончив одну тему, перескакивает на другую, расхваливая великолепные (потому что американские) «новые принципы обеспечения непотопляемости». На этой почве он и с Р. М. Мельниковым готов согласиться. Именно поэтому о достоинствах крейсера «Варяг» и броненосца «Ретвизан» он много не говорит – и так все понятно. А зря.

Во-первых, в той же книге Р. М. Мельникова, на с. 45-й, можно найти и другую оценку американским новшествам: «…стремление упростить и удешевить работы лежало и в основе конструкции шаровых предохранителей клапанов системы вентиляции (вместо более трудоемких клинкетов). Пустотелый шар при затоплении трубопровода всплывал из патрубка и, прижатый давлением воды, перекрывал сечение трубы. Но, как показал опыт «Ретвизана», эти шары при первых же взрывах деформировались и свободно пропускали воду. Клапаны пришлось забить наглухо и тем вовсе лишить корабль вентиляции в первый же день войны (ЦГА ВМФ, ф. 421, оп. 8, д. 62, л. 552)».

Во-вторых, вопрос живучести освещен неверно. Есть и другие мнения о броненосце «Ретвизан», более авторитетные.

Недостаток «Ретвизана» известный инженер Н. Кутейников видел в несовершенстве «проводки вентиляционных труб на броненосце…» (Русско-японская война 1904-1905 гг. - Книга 1. - Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. при МГШ. - СПБ: типография В. Д. Смирнова, 1912. - С. 204).

Адмирал С. О. Макаров посвятил один из своих приказов исключительно отрицательным качествам корабля. Есть смысл привести его полностью. Помимо прочего, сраженный методом «критериальных оценок» и другими надуманными премудростями, не упущу возможность еще раз насладиться тем, как надо писать: ясность изложения материала исключительная.

Итак, приказ Командующего флотом Тихого океана вице-адмирала С. О. Макарова № 46 от 20 марта 1904 г. (Русско-японская война. Действия флота. Документы. - СПБ: типография Морского министерства, 1914. - Отдел III. - Выпуск 2. - С. 183, 184):

«Во время аварии с броненосцем «Ретвизан» обнаружилось, что вода из пробитых отделений распространяется по вентиляторным трубам и через некоторые другие проводы в соседние отделения. Несмотря на то, что распространение это весьма медленное, накопляющаяся вода не могла быть удаляема, ибо для этого не имеется ни помп, ни перепускных клинкетов. Помпы не поставлены потому, что было бы очень сложно во всякое мелкое отделение проводить трубы, а клинкеты не поставлены потому, что боятся небрежности в обращении с ними, вследствие которой они окажутся открытыми во время аварии и послужат для распространения воды. Оба вышеприведенные доводы правильны, но оставить так, как есть, невозможно, ибо, как показал пример «Ретвизана», распространение воды доходит до того, что верхняя палуба погружается в воду. Будь на «Ретвизане» клинкеты во всех переборках, можно было бы, открывая их, дать доступ воды из смежных отделений (куда вода входит фильтрацией) в отделения, имеющие помпы. Отсутствие клинкетов и осушительных труб лишило броненосец возможности удалять фильтруемую воду из непробитых отделений и тем поставило его в очень тяжелое положение.

Так как провести трубы во все отделения невозможно, то надо остановиться на приспособлении для перепускания воды, но и клинкетов делать нет времени, а посему, для перепускания воды из второстепенных отделений к помпам, стоящим в главных отделениях, сделать 4-дюймовые круглые, правильной формы, отверстия в переборках, которые перенумеровать, объявить приказом и держать заткнутыми длинными деревянными коническими пробками. Нет надобности делать эти отверстия совсем внизу, напротив, надо иметь их на месте, свободном для запирания и отпирания так, чтобы к пробке был доступ с обеих сторон, а уширение конуса шло к стороне помпы.

Если приходится перепускать воду через несколько переборок, то отверстие надо поставить одно выше другого так, чтобы при перепускании воды не терять доступ к пробке для закрывания ее, если это потребуется.

В палубах, платформах тоже надо сделать отверстия, закрытые круглыми точеными деревянными пробками так, чтобы можно было воду спустить в нижнее отделение, а оттуда в помпы. Выше платформ в поперечных переборках также надо иметь отверстия, закрытые подобными же пробками.

Я уверен, что личный состав вверенного мне флота, убедившийся из боевого опыта в важности иметь надежные непроницаемые переборки, отнесется строго к этим отверстиям, и командиры установят необходимый контроль, дабы вводимое мероприятие, при нужде, принесло бы пользу, а не послужило бы ко вреду».

Надо принять к сведению, что приказ написан в весьма тактичной форме, чтобы терминами «плохой» не изменить отношения экипажа к своему «Ретвизану». А доверие флота к своим кораблям академик А. Н. Крылов ставил выше доверия к справедливости математических преобразований (Крылов А. Н. Мои воспоминания. - Л.: судостроение, 1984).

Упомянуть надо и тот факт, что капитан первого ранга Э. Н. Щенснович был не только первым и последним командиром броненосца «Ретвизан», но также принимал крейсер «Варяг», поэтому хорошо знал особенности иностранной постройки, почему не колебался в принятии решений.

Так что «новые принципы» не сработали в боевой обстановке (ночная атака японских миноносцев ночью 27 января). Броненосец «Ретвизан», получив пробоину в носовой части (где повреждения куда как менее губительны, чем при попадании в корму), спасся только тем, что выбросился на отмель. И перед боем 28 июля командир броненосца имел четкие указания командующего эскадрой контр-адмирала В. К. Витгефта: если поступление воды в отсеки выйдет из-под контроля, - покидать общий строй и следовать самостоятельно.

В бою при Чемульпо пробоина от снаряда привела к тому, что, несмотря на все усилия личного состава, вода распространялась по всему кораблю - крейсер просто тонул.

Слово Механику: 500 т воды, принятых кораблем внутрь, для нормального водоизмещения 6500 т и выше - чепуха, но при условии, что нет распространения ее по кораблю (речь идет о сохранении остойчивости). Абакус этого не знает, поэтому степень влияния на боеспособность правильно оценить не может.

Механик своей ремаркой дает почувствовать, что является тонким знатоком статьи 3.3.11. «Руководства по борьбе за живучесть надводного корабля», в которой приведен перечень мероприятий по борьбе с водой. Так вот, пункт «принятие мер по ограничению распространения воды по кораблю» предшествует «заделке надводных пробоин в наружной обшивке» (с. 42), что доказывает его большую значимость.

В обоих рассмотренных случаях можно говорить о системе: несмотря на все меры, принимаемые личным составом, поступление воды было настолько серьезным, что броненосец и крейсер вынуждены были прекращать выполнение боевой задачи.

Значит, конструктивные мероприятия обеспечения живучести кораблей американской постройки были недостаточны.

Абакус завершает свою главу вольными рассуждениями, что лучше: четыре кочегарки или две, тридцать котлов или двенадцать, четыре дымовых трубы или две. Не надо быть провидцем, чтобы предсказать итог: японский корабль хуже. Вообще гадание - малопродуктивная тема. Абакус не учитывает, что «чем больше» не всегда «лучше», так как «сложнее», потому что не только возрастает вероятность технического отказа, но и увеличивается поражаемая противником площадь.

Я вот тоже, отойдя от статистики и делая уклон в сторону вычислений, могу очень умно изъясняться чужими словами: «В качестве исходных данных при аналитическом исследовании живучести иногда применяют результаты расчетов вероятностей поражения корабля боевыми средствами противника. Эти расчеты выполняются по формуле академика А. Н. Колмогорова Wn = [n(Е)n=1]Pm,n x Gm, где

Wn - вероятность поражения корабля,

n - число выстрелов,

Pm,n - вероятность получения m попаданий в него,

Gm - вероятность поражения корабля при m попаданий в него.

Вероятность Pm,n отражает точность стрельбы и непосредственно от живучести корабля не зависит. Вероятность Gm определяется мощностью воздействующего боеприпаса и живучестью корабля, т. е. характеризует сопротивляемость корабля боевым воздействиям данного типа. Gm обычно возрастает с увеличением числа попаданий или мощности каждого единичного воздействия, стремясь при этом к единице…» (Теория, устройство и живучесть корабля. - Л.: 1987. - С. 400, 401).

И Механик, независимо от меня, пришел к аналогичному выводу, отмечая, что Абакус не понимает:

1. Большое количество техники повышает вероятность выхода ее из строя по техническим причинам, т. е. чем сложнее механизм, тем он менее надежен.

2. В теории вероятности выхода из строя механизма корабля учитывается расположение самого механизма, а также вспомогательных узлов и систем, командных пунктов и боевых постов.

3. Сказать, что живучесть одного корабля выше, чем у другого в 2-2,5 раза на тех элементах, которые упоминаются, - в корне неверно и в практическом плане - чепуха, ничего не отражающая, кроме характеристики методов, знаний, мыслительных способностей Абакуса.

Так что мы оба считаем, что сравнение некорректно, и Абакус умствует в ущерб главной теме.

Автор раздела «Защита» проходит мимо или не считает нужным отметить взрыво- и пожаробезопасность, подготовленность экипажа «Варяга» к борьбе за живучесть корабля и т. д. А бой показал, что под огнем противника личный состав выполнял свои обязанности: боролся с огнем, смог завести пластырь. Так подходить к разбору можно по двум причинам: от некомпетентности или при отсутствии объективности.

Завершая разбор главы, надо отразить еще один крупный недостаток: замалчивание наличия в районе других кораблей противоборствующих сторон. Канонерской лодки «Кореец», японским крейсерам (кроме одной «Асамы») и миноносцам Абакус пожалел даже слова - будто их нет. Вот таков наш тактик и публичный историк.

Но беглого взгляда достаточно, чтобы понять: для части японских кораблей бой превращается в учебную стрельбу на полигоне. В самом деле, расчищая себе путь в открытое море, «Варяг» будет стрелять по головным кораблям неприятельского отряда. Зато другие «японцы» смогут применять артиллерийское оружие в чрезвычайно простых условиях.

И присутствие японских миноносцев - не повод для Абакуса относиться к ним серьезно. Зато когда дистанция боя уменьшится, эти маленькие кораблики могут применить свое главное оружие - мины. А от них никакая броневая палуба не спасет.

Из чего явствует, что вся писанина Абакуса недорого стоит.

Обменялись мы с Механиком еще несколькими фразами на тему «вот живет себе дяденька в какой-то «техаске», тешит себя небылицами, думая, что знает или понимает прошлое русского флота; а то еще хуже: отрабатывает чей-то заказ; как теперь передавать дружеский привет дружественному американскому народу?». Пожелали друг другу семи футов под килем и столько же пядей во лбу, мирного неба и крепкого здоровья, успехов в труде и счастья в личной жизни. На том и закончили знакомство с главой «Защита».

Выводы:

1. С «новой» терминологией надо Абакусу кончать. Давно про таких Вольтер высказался: «Вы, не умеющие думать, выдумываете слова».

2. Абакус, как всякая посредственность, изучая историю, «готовится к прошедшей войне», т. е., имея в виду итоги форума годовой давности, в лучшем случае пытается подправить явные огрехи, но не изучает тему в целом, не включает в свой анализ всю аргументацию и новые факты.

3. Тема не раскрыта.

4. Историческая ценность главы - традиционно нулевая.

Тим