РАЗБОР ГЛАВЫ «КОНЕЦ (ПОСЛЕ 12:20)»

Сочинитель «Абакусиады» активно продолжает со мной …не общаться. «Робко» догадываюсь о причинах: я, видите ли, не воспринимаю оппонента как равного и не замечаю его звездно-полосатого достоинства. (Отговорка весьма формальная, потому что истинная причина в другом: в уровне критики. «Не бойся едких осуждений, но упоительных похвал», - как-то подытожил один из периодов своей жизни поэт Е. А. Баратынский.) Эта публика давно не загадка: как только начинаешь разговаривать с ней на понятном, но неприятном языке, так в чужих членах великая дрожь зачинается.

Когда Абакус, обратив свой мутный взор в русскую сторону, принялся под маской объективности пачкать все подряд, он не продумал последствий поступка. Ибо не воспитали его в уважении к памяти об умерших, тем более, национальных героев, тем более, другой нации. Уж если невмоготу стало «изучить историю», то делать это надо предельно деликатно и столь же аргументированно. Кроме нравственного, всегда надо учитывать еще один аспект: читатели могут иметь не только знания, но и принципы…

Признавать собственные ошибки - удел сильных. Не наделила природа Абакуса и таким качеством. Наоборот, он бьется в судорогах, стремясь «улучшить» никчемное творение, но видно, что «не тянет». Все больше промахов встречается в последних главах: логических, фактических, технических. Знать, борзописец уже сам не рад, что замахнулся на «Варяг» и «Кореец»; ему стало совсем невозможно свести концы с концами и некачественное «окололитературное изделие» на глазах расползается по швам.

Вот, кажется, судьба предоставила автору очередной главы «Конец» неплохую возможность правильно донести до читателя одну тонкость флотской службы. Но он ей не воспользовался и по обыкновению пустозвонит: «…Руль (на «Варяге» - Тим) быстро поставили прямо (на фотографии корабля после боя видно, что на фалах фок-мачты уцелели черные шары, вровень друг с другом, сигнализируя о положении «прямо руль»)…».

Ну и удивится серийный историк, когда узнает, что на Русском флоте шары сигнализировали лишь о том, как работает механическая установка. На больших кораблях эти фигуры поднимались на обоих ноках нижнего рея фок-мачты. Ступени переднего хода показывались шарами следующим образом:

- поднятые до места означают, что машины застопорены;

- приспущенные на половину расстояния между реем и мостиком, означают, что машины работают малым ходом;

- почти вровень с мостиком означают, что машины работают средним ходом.

Сведения взяты из книги И. Кононова «Записки штурманского дела по программе корабельных гардемарин» (СПБ: типолитография А. Э. Винеке, 1909. - С. 200).

Отсутствие шаров обозначало, что дан полный или самый полный ход.

А вот два конуса на грот-мачте уже показывали положение пера руля. Фигура на правом фале была вершиной верх, на левом - вниз. Например, на фотографиях в журнале «Гангут» (1991. - Вып. 2) и на самой обложке хорошо видны конусы.

Даже формы - шар, конус - были неслучайны.

Выбор фигуры, ориентация вершин конусов верх и вниз более всего подходит для решения задачи безошибочного указания, в каком положении находится руль. Абакус, используя для этих целей шары, запутает всех. Действительно, если два корабля находятся на траверзах друг друга, то наблюдателям, даже с небольших расстояний или в плохую видимость, тяжело понять борт перекладки рулей: шары почти сливаются друг с другом - поди разбери, на каких фалах - правого или левого борта - они находятся и которая из фигур выше другой. В случае поднятых конусов неверное восприятие исключено: какой бы ракурс не имел наблюдаемый корабль, а всегда на нем можно различить и силуэты фигур, и их высоту относительно друг друга.

А так как ключевым моментом при информировании о режиме работы машин корабля служит высота между фигурой и мостиком (или отсутствие фигуры), то с такой задачей вполне успешно справляются шары. На малых кораблях обходятся вообще одним шаром…

Обжигающая честность Абакуса, обожающего рассматривать фотографии в ущерб чтению и размышлению, позволяет заключить, что сигнальное дело на «Варяге» было поставлено совсем неплохо и на кораблях соблюдались в бою правила совместного плавания. Стало быть, «Корейцу» безопаснее маневрировать и легче удерживать дистанцию до мателота, не насилуя своей машины. Верно и то, что механическая установка крейсера перед постановкой его на якорь работала вперед не в режиме полного хода, - чтобы остыть, как того требуют инструкции по эксплуатации. Можно уверенно заключить, что никакого «побега с поля боя» не было.

Ну и что вышло? Опять у Абакуса «ни кайфа, ни лайфа». Опять он выдаст дежурную «американскую улыбку» …с зубовным скрежетом. Да ему только и остается, что make smile…

Впрочем, первый абзац - это проявление авторского скудоумия хотя в скрытой, но легкой форме. Следующая часть главы вопиет о том, что Абакус публично отказывается интеллектуально жить и все обязанности перекладывает на читателя.

«В 12:20/12:55 8”-й снаряд “Асама” взрывается у кормы с левого борта. В открывшуюся течь начала поступать вода. Характерно, что Руднев настолько стремился показать, якобы, тяжелые повреждения, полученные “Варягом” в бою, что не побрезговал даже выдать это попадание за два. Описание последствий взрыва следуют на несколько абзацев раньше самого события:” В 15 часов 20 минут сдвинулся с места котел № 21, давший течь, в 12 часов 25 минут показалась течь в угольной яме № 10 от пробоины, в 12 часов 30 минут то же - в № 12”... и значительно дальше по тексту:” снаряд большого калибра пробил левый борт под водой, в огромное отверстие хлынула вода, и третья кочегарка стала быстро наполняться водой, уровень которой подходил к топкам (вода вливалась в кочегарку через открытые двери угольной ямы, из которой брали уголь)".

Очевидно, что указанные описания не могут принадлежать двум разным событиям. Течь никак не могла только показатся в угольной яме, если вода уже быстро заливает через эту яму кочегаку. С другой стороны, если бы огромная пробоина была нанесена уже после обнаружения течи в ямах, то тогда она не могла появиться раньше 12:30. То есть, когда "Варяг" уже шел в порт…

Видимо именно тогда (уже по окончании боя)” Кочегарные квартирмейстеры Жигарев и Журавлев задраили угольную яму (именно так - в единственном числе дано в источнике - то ли опечатка, то ли задраили только одну яму), чем прекратили доступ воды в кочегарку; работу эту они выполнили с замечательной самоотверженностью и хладнокровием. Старший офицер капитан 2 ранга Степанов со старшим боцманом Харьковским под градом осколков снарядов подвели пластырь. Хотя вода все время выкачивалась и уровень стал понижаться, тем не менее крейсер продолжал крениться на левый борт”».

Вот так, «развесив» в Интернете свои дурные анализы, Абакус не оставил ни единого шанса на уважение со стороны посетителей сайта. Вновь критикан наступает на одни и те же грабли: не зная и не понимая флота, он берется писать о нем.

А ведь выбранные им выписки насыщены полезной информацией.

Во-первых, «Варяг» получил крен на ЛЕВЫЙ борт, который продолжал УВЕЛИЧИВАТЬСЯ.

Во-вторых, в угольных ямах левого борта вода ПОКАЗАЛАСЬ, а в третью кочегарку она ХЛЫНУЛА.

Вывод можно сделать однозначный: затопление несимметрично относительно диаметральной плоскости при положительной начальной остойчивости - второй типовой случай состояния поврежденного корабля (Справочник по теории корабля. - М.: Военное издательство, 1984. - С. 244). То есть вода проникла в несколько помещений. При затоплении только кочегарки «Варяг» крена не получает - помещение симметрично относительно диаметральной плоскости (см. поперечные сечения корабля в книге Р. М. Мельникова «Крейсер «Варяг»). Можно было бы считать, что крейсер принял «груз» воды, осадка увеличилась, но без наклонения корабля в поперечной плоскости.

Угольные ямы расположены по бортам. Наличие крена доказывает, что «Варяг» получил подводную пробоину в помещениях левого борта. Возрастание угла крена может происходить только в одном случае, когда вода распространяется по отсекам поврежденного борта.

Понижение уровня воды в кочегарном отделение вследствие ее откачки насосами влияния на крен не оказывало. Если бы отсек не осушали, то он мог быть затоплен по действующую ватерлинию. Такой жидкий груз при крене крейсера на борт начал бы переливаться в сторону наклонения.

Положение корабля серьезно: брать уголь из ям левого борта нельзя - они затоплены, но надо быть очень осторожным в расходовании угля из ям правого борта, иначе крен увеличится. А крейсер между тем все продолжает валиться на левый борт!

Теперь настал черед уточнить и временной фактор. «Варяг» получил пробоины в бортовых отсеках до поворота. В рапорте командир мореходной канонерской лодки «Кореец» капитан 2 ранга Г. П. Беляев отразил свои наблюдения в бою: «Около 12 1/4 час. дня, когда «Варяг», имея заметный крен, поднял «П» и начал поворачивать вправо с уменьшенным ходом…» (Русско-японская война 1904-1905 гг. Действия флота. Документы. - СПБ, типография Морского министерства, 1911. - Отдел III. - Книга 1. - Выпуск 1. - С. 159). Оказывается пробоину в 3-ем кочегарном отделении крейсер получил при проходе острова Иодольми перед изменением курса вправо.

Поперечное спрямление «Варяга» можно осуществить двумя способами:

1. Контрзатоплением отделений вышедшего из воды борта (что приведет к обводнению угля, то есть уменьшению запасов топлива; приходится пожертвовать частью запаса плавучести).

2. Удалением воды (жидких грузов) из отделения вошедшего в воду борта.

Конструктивные особенности «Варяга», на котором отсутствуют соответствующие системы, не позволяют выполнить главную задачу спрямления - ликвидацию или уменьшение крена.

Вот и вновь вышло:

- Абакус только нудит (писатель-маринист В. Конецкий расширил новояз одной из своих разбитных героинь словом «нудак»);

- «Варяг» не обладал замечательной живучестью, как о том кричит Абакус;

- корабль получил не одну, а несколько пробоин. Вот что говорят военные историки: «При осмотре крейсера, который продолжал крениться на левый борт… обнаружена пробоина в 3-ей кочегарке и еще четыре пробоины в других местах…» (Русско-японская война 1904-1905 гг. Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904-1905 гг. При Морском Генеральном Штабе. - СПБ: типография В. Д. Смирнова, 1912. Книга 1. - С. 311).

Итак, сознание Абакуса себе в ущерб отсекает такую науку как теория корабля…

А русским первоисточникам надо доверять.

Перемена ориентации с привычной на американскую имеет побочный эффект, что выражается в регулярных самоопровержениях. «Конец после 12.20» - типичный образчик ошибок такого сорта.

Авторство незаконнорожденной фразы «деморализованная команда» принадлежит, естественно, Абакусу. Затем он же пишет, что «старший комендор Прокопий Клименко, сам обожженный газами, продолжает один стрелять из своего орудия. На помощь к нему спускается с разрушенного мостика чудом уцелевший сигнальный квартирмейстер Василий Скрипниченко, и вдвоем они ведут огонь».

И где тут «деморализация»?

Кстати, как только Абакус заводит речь о фактах, все участники событий не только известны, но и выполняют свою обязанности по боевому расписанию. Зато приводимые автором негативные для экипажа «Варяга» моменты не подкреплены ссылкой ни на одну фамилию, что говорит о клеветническом характере произведения.

Вот и мечется Абакус вокруг да около В. Ф. Руднева, стараясь хоть что-то правдоподобное выдумать. Но ничего не может, ибо подвиг «Варяга» и «Корейца» невозможно превратить в сюжет для плутовского романа. И бессилие настолько бесит заморского писаку, что занялся он наветами. Как пела Мерилин Монро, все дело в специализации. Вот профан и плодит одни ошибки, «совершенствуясь» в такой узкой области.

Все в целом есть недиагностированный синдром Абакуса.

Автор главы продолжает стойко маньячить:

«Примерно к 12:30/13:05 “Варягу”, наконец удалось развернуться носом по направлению прямо на рейд и вот тут мы наконец-то увидели, на что способны и “преобразившиеся люди” и “тихоходный крейсер”. Ни крен от “огромной пробоины”, ни залитая кочегарка, ни порванный брезент не помешали "Варягу" резко ускориться. Подошедший с юга, справа, “Кореец”, который вел огонь из левой 8” и кормовой 6” пушек, изо всех сил старался не отстать. Японцы, не ожидавшие уже такой прыти, похоже, немного опешили, а когда бросились в погоню (они шли точно по корме “Корейца” - тот теперь мог использовать только свою кормовую пушку), было уже поздно. Более тяжелая “Асама” разгонялась значительно медленнее. Казалось, неплохие шансы были у подошедшей за “Корейцем” “Чиоды”. Но и та не могла держать такую скорость. Помимо старых котлов и машин, помимо обросшего днища, здесь сказалось еще одно обстоятельство, на которое стоит обратить внимание всем, кто интересуется событиями Русско-Японской войны на море.

В Японии было очень мало высококачественного угля (именно такой используется на испытаниях, для показания “парадной” скорости. Бедная страна смогла закупить только 40 000 тонн высококачественного “кардифа”. Имелись так же большие (около 600 000 тонн) запасы местного, низкокалорийного угля, но он не годился для боевых действий. Помимо низкой теплоты сгорания, он не поддавался брикетированию, что очень затрудняло поддержание равномерного горения. Японцам, все же пытавшихся хоть как-то использовать отечественный уголь на больших ходах, даже приходилось хранить некоторую часть его запаса в специальных корзинках, напоминающие русские лукошки, но это мало помогало. Положение с углем было настолько серьезным, что известные исследователи David C. Evans and Mark R. Peattie в своей работе “Kaigun: strategy, tactics, and technology in the Imperial Japanese Navy, 1887-1941” говорят даже о “первом топливном кризисе японского флота”. Только лучшие боевые корабли снабжались “уельсом” . "Чиода" его не имела совсем и быстро отстала».

Не уходя далеко от текста, я регистрирую, что автором не раскрыта роль и место порванного брезента. Неужели речь идет о парусиновой обшивке труб, которую легко пробили японские снаряды? Решительно замечаю, что «Варяг» строили для парада, а не для боя.

Очень «вумные» рассуждения о плохом качестве японского угля не совсем к месту, потому как Абакус не доказал, что «Варяг» и «Кореец» снабжены отборным топливом.

Ссылка на «старенькие» механизмы крейсера «Чиода» попросту смешны. Японский корабль не догнал русскую канонерскую лодку, которая являлась ветераном Дальнего Востока! А может быть, «не захотел»?

Последовательно завершить разговор громогласным объявлением виновных в многолетнем «топливном кризисе японского флота» Абакус не может. Еще скажу: логика кризисов такова, что они завершают какой-нибудь процесс, а не начинают. Поэтому в январе 1904 г. уголь на японских кораблях должен быть не самым худшим.

И куда же тогда закинуть «несерьезные» воспоминания британца Н. С. Сеппинг-Райта «С адмиралом Того. Описание семимесячной действительной службы под его командой»? «…Вся команда ревностно чистила и красила подводную часть крейсера. В японском флоте внимательнейшим образом следят за тем, чтобы корабль никогда не рисковал потерей своей быстроходности, и очень часто производят эту работу…» (Указ. сочинение. - СПБ: Гангут, 2001. - С. 65).

Автор главы, как истинный заоблачный стратег и тактик, все желает добиться, чтобы корабли ходили скоростями, приведенными в справочниках. Любой практик знает, что такое бывает редко. Несколько глав тому назад, в интернет-фантазиях на тему «Скорость», Абакус упоминал формулу Афонасьева, то есть тем самым признает профессионализм русского корабельного механика. Надо думать, и другое мнение В. И. Афонасьева будет им принято: «Инженер остерегал кораблестроителей от увлечения скоростью в ущерб другим качествам кораблей. В статье для «Морского сборника» «Боевые скорости военных судов» он писал: «Скоростям, определенным при официальном испытании, мы не придаем особого практического значения, так как эти испытания всегда проводятся при таких исключительных условия, которые не могут иметь места в боевой службе судна, прежде всего потому, что при непрерывном нахождении под парами котлы не могут содержаться в такой чистоте, в какой они содержатся перед испытанием». На примерах он показывал, что дополнительные 2-3 узла скорости нередко получают за счет уменьшенного веса запасов на борту. Афанасьев ввел в кораблестроение понятие «боевая скорость судна», которую корабль должен развивать со всеми штатными грузами и запасами на борту в процессе обычной эксплуатации в реальных условиях боевой деятельности» (Скрицкий Н. В. Самые знаменитые кораблестроители России. - М.: Вече, 2002. - С.185).

Таким образом, все в руках людей: техника «не позволяет», а экипаж делает все, чтобы ходовые качества корабля были хорошими. Вот почему надо знать не только корабельные науки, но и фактическую сторону эксплуатации механизмов - тогда события 27 января понимать проще.

«Тяжелый» крейсер «Асама» вынужден был «разгоняться значительно медленнее», чтобы не догнать уходящие на рейд «Варяг» и «Кореец», по двум причинам:

- русские снаряды повредили корабль;

- мелководье сыграло свою роль (осадка крейсера «Асама» на полтора метра больше, чем у «Варяга»).

Капитан 1 ранга В. Ф. Руднев не скрывал в своем рапорте, что «серьезные повреждения заставили выйти из сферы огня на более продолжительное время, почему и пошли полным ходом, продолжая отстреливаться левым бортом и кормовыми орудиями» (Русско-японская война 1904-1905 гг. Действия флота. Документы. - СПБ, типография Морского министерства, 1911. - Отдел III. - Книга 1. - Выпуск 1. - С. 149).

«Полный ход» не следует понимать в том смысле, что корабль дал 20 узлов и более. Перед каждым выходом в море командир единолично назначает, какая скорость соответствует режиму полного хода. Тогда сразу становится ясным значения среднего и малого хода. Учитывая, что «Варяг» прорывался с 13-узловым «Корейцем», «полная» скорость должна соответствовать узлам одиннадцати-двенадцати. Капитан 2 ранга Г. П. Беляев также пишет, что канонерская лодка давала в бою полный ход. А так как дистанция между кораблями постоянно удерживалась кабельтов-полтора, то «Кореец» не отставал от «Варяга», тем более, когда крейсер шел полным ходом.

И нет ничего странного в том, что «Варяг» с поврежденным рулевым устройством, управляясь одними машинами, увеличил ход до полного: в любую минуту течение могло развернуть и поставить корабль поперек фарватера, а значит, крейсеру намного труднее лечь на курс, ведущий к Чемульпо. Таким образом, капитан 1 ранга В. Ф. Руднев показал хорошие командирские навыки в управлении «Варягом».

Вот и весь «секрет» скорости. Теперь как глупый анекдот читается следующее место главы:

«12:40/13:15 В виду приближения русских кораблей к границе международных вод, японцы полностью прекратили огонь. Любопытно, что как только русские увеличили скорость (пусть даже и далеко не до предельного значения), то японцы не смогли достигнуть больше ни одного попадания, а вскоре, в виду того, что "Варяг" снова втянулся в фарватер, вообще практически прекратили огонь из опасения, что могут затопить противника там.

12:47/13:22 “Варяг” пересек границу международных вод, прекратив при этом огонь. Расстояние в 3 мили от о. Иодолми было пройдено за 23 минуты. Относительная скорость 7.8 узла. Учитывая силу, теперь уже встречного течения, а так же то обстоятельство, что разгоняться пришлось практически с нуля, собственная скорость “Варяга” была около 12 узлов (сравним с 4 узлами, когда он “шел на прорыв”)».

Ну, во-первых, что японцы очень опасались попасть в иностранные корабли, утверждают русские источники, а я им очень даже доверяю. Пользуясь случаем, еще раз скажу: отечественные документы о русско-японской войне правдивы.

Во-вторых, рассчитанные 7,8 узла - это не относительная, а средняя АБСОЛЮТНАЯ скорость (относительно Земли). «Настоящую» ОТНОСИТЕЛЬНУЮ скорость измеряют относительно воды.

В-третьих, дым от пожаров на «Варяге» мешал японским комендорам.

Могу поздравить Абакуса: он правильно рассчитал скорость по времени и пройденному расстоянию. На первом форуме подобная математика была ему недоступна. Наметилась тенденция к прогрессу? Это не первое, что приходит в голову, так как темпы изучения темы не соответствуют требованиям даже начальной школы. Общеобразовательный потенциал Абакуса давно у всех на виду. Надо отдать должное только критике, которая была хоть в чем-то результативной…

А вот с более сложной логической задачей Абакус не справляется - еще не дорос.

Приводимые куски из главы более интересны упоминаемыми в них глубинами, чем авторскими отступлениями:

«13:15/13:50. “Варяг” отдал якорь на своей прежней стоянке…

Другой причиной для беспокойства Руднева и радости для японцев было то, что брошенный крейсер даже не ушел полностью под воду. В своих воспоминаниях Руднев пытается это “исправить:” «Варяг», постепенно наполняясь водою, продолжая крениться на левый борт и гореть во многих местах, в 6 часов 10 минут погрузился в воду на глубину десяти сажен во время отлива”. Здесь приведено время погружения, асоциированное с отливом. Но низкая вода давно прошла (в 2:30) и наступило время прилива (высокая вода в 8:30). Только при высокой воде глубина достигала 10 фатомов (18.2 м). Даже при этом из воды виднелись стволы орудий. В отлив же крейсер показывался из воды почти наполовину. Таким образом, Руднев совершил элементарный подлог - заменил “прилив”, на “отлив”. Бросив практически целый корабль тонуть на мели, он не только позволил, но и значительно облегчил японцам проведение подъемных работ».

Конечно, корабль «тонуть на мели» не может, ибо перед этим он также не в состоянии стоять на якоре на мели. Абакус написал, что «Варяг» возвратился на прежнее место, а оно не отмечено какими-либо необычным рельефом дна. Чемульпо имел удобный рейд с безопасными глубинами.

Мои предшествующие рассуждения о точности постановки крейсера «Варяг» на якорь на «прежнем» месте преднамеренно опускаю. Тогда, основываясь на выдержках из главы «Конец», выходит, что «исследователь» запутался настолько, что занялся любимым делом - приводит доказательства против основных своих положений. Точно так и в рассматриваемой части текста: если 10 фатомов - это значение прилива, то, как известно, во время боя был отлив, следовательно, глубина моря в районе меньше. (Уж не десять ли метров, «скорректированных» Абакусом ранее?) Вывод единственный: мелководье не позволяет развить желанный для Абакуса ход в 23 узла.

Вновь все антирусские предварительные расчеты летят в тартарары. Странно, что Абакус этого не видит. Свою статью запомнить не может или ему недоступно искусство выстраивать цепь фактов и на этой основе делать выводы?

Не забывает Абакус и повеселить. Фразу «орудие выходит из угла обстрела» можно занести в список выдающихся словесных несуразностей. Якобы русскоязычный Абакус хотел поведать, что «японский корабль вышел из угла обстрела орудия», но не сумел воплотить намерение. «Кто ясно мыслит, ясно излагает», - говорил поэт Н. Буало.

Ненормальность поведения Абакуса характеризует непростительная ошибка во времени: «В 15 часов 20 минут сдвинулся с места котел № 21». Все знают, что часы могли показывать только 12 часов 20 минут. В прошлый раз блуждающий палец «перепутал» буквы, на этот раз - цифры. В XVIII веке понимали сию ситуацию так:

«Он восемь раз перо в чернильнице купал

И восемь раз в нее от страху не попал».

Сознание Абакуса отсекает все, что ему неугодно - вот и весь сказ. Страдания, конечно, испытывает при этом большие. Попил бы, что ли, патентованных витаминов для оживления чахлого мозга. Поистаскался ведь, «обновляя» русскую историю.

Конец «Конца» - малопристойная вакханалия. Некогда автору отвлекаться на пустяки (подумаешь, факт!) - он в плену собственных бредовых идей. Поэтому Абакус не замечает, что ответы на его «замечания» лежат поблизости и сотворены им же.

Вот базовый пример:

«Примечательно, что Беляев совсем не упоминает о “просьбе иностранцев” не взрывать корабли. Представляется черезвычайно странным, что Руднев, чуть ли не в каждой фразе отчета и мемуаров настойчиво повторяющий о такой причине оставления “Варяга” неповрежденным, не предупредил Беляева не взрывать “Кореец”. А ведь взрыв канонерки с “1000 пудов пороха” мог быть точно так же опасен для “иностранцев”.

15:30/16:05 “Вся команда покинула крейсер. Старший и трюмный механики с хозяевами отсеков открыли клапаны и кингстоны и тоже покинули крейсер. Пришлось остановиться на потоплении крейсера вследствие просьбы иностранных командиров не взрывать судна, чтобы не подвергнуть опасности их корабли на узком рейде, а также и потому, что крейсер погружался все больше и больше”».

Итак, первый абзац - вопрос, второй - ответ. Сознательно или полубессознательно автор главы говорит о КОРАБЛЯХ, а В. Ф. Руднев - только о потоплении ОДНОГО крейсера. Естественно, что командир «Корейца» не мог знать о таких деталях, ведь Абакус в другом месте набросал: «15:15/15:50. В суматохе едва не забыли о “Корейце”. Только сейчас догадались послать туда сообщение о “неизбежности” прихода японцев и решении, в связи с этим, оставить “Варяг”. Рапорт Беляева:” В 3 часа 15 минут дня присланный вами мичман Балк передал мне решение уничтожить крейсер «Варяг», свезя предварительно раненых и команду на иностранные суда. Собрав после этого своих офицеров и сообщив о вашем решении, предложил им, начиная с младшего, высказать свой взгляд о дальнейшем образе действий. Решено было единогласно: предстоящий через полчаса бой неравен, вызовет напрасное кровопролитие, а может быть, и гибель всей команды без нанесения вреда неприятелю, а потому необходимо свезти команду и взорвать лодку до 4 часов дня. Согласившись с ними, я приказал спустить все шлюпки и посадить на них команду, запретив за малостью времени до нападения японской эскадры и ввиду ограниченности места в шлюпках брать с собою вещи. В то же время крюйт-камеры были окончательно приготовлены к взрыву”.

Я вижу полную тождественность отображения событий в рапортах русских офицеров. Причем, каждый командир пишет то, что знает, а не слышал. Еще нюанс: «Кореец» был взорван, как убежден Абакус, в «15:55». То есть на совещание офицеров, спешное оставление экипажем корабля (личные вещи были оставлены) на своих плавсредствах, производство взрыва ушло 40 минут. Канонерская лодка не имела повреждений, среди личного состава не было раненых и убитых, а шлюпки были целы. Эти факты автор главы не понимает, но недоумевает, что на «Варяге» очень быстро, даже слишком быстро, смогли убедиться в полной непригодности крейсера к дальнейшему бою, провести совещание офицеров и оставить корабль.

До «аналитика» не доходит очевидное: «Варяг» находился в совершенно другом состоянии: большие повреждения по корпусу, крен, десятки убитых и раненых, выведенные из строя корабельные катера и шлюпки многократно усложняли задачу оставления крейсера. И на скорость передвижения плавсредств с иностранных кораблей капитан 1 ранга В. Ф. Руднев влиять не мог.

Автор главы «Конец» не воспринимает написанное своей рукой: «Под руководством М. Л. Банщикова раненых с низкого фор-марса на руках передавали на крышу рубки, с грот-марса их спускали в специальных беседках на палубу, где раненых встречал М Н. Храбростин. Иностранные врачи, принявшие на себя часть забот о раненых, определили потребное количество перевозочных средств и сообщили об этом на свой корабли. Около 14:30… к крейсеру подошли шлюпки с французского, английского и итальянского крейсеров… 15:30… "Вся команда покинула крейсер"… 15:50 "Командир со старшим боцманом, удостоверившись еще раз, что все люди покинули крейсер, отвалили от него на французском катере, который ожидал их у трапа"…».

На оставление крейсера ушел час. Причем, офицеры покинули «Варяг», не взяв личные вещи, а это свидетельство поспешности, то есть «бегства». Вот если бы офицеры не забыли про свое имущество, все равно в глазах Абакуса остались виноватыми, потому что в столь трагичный момент проявили «страсть к скарбу и накопительству». Куда ни кинь, везде клин. Тяжело быть героями, когда всяких абакусов очень обижает, что Русский флот 27 января в Чемульпо в американских услугах дважды не нуждался.

Право и обязанность определения момента оставления гибнущего корабля принадлежат только командиру. Причем, приказ покинуть корабль должен прозвучать своевременно, чтобы не было напрасных жертв. Кому-то и может показаться, что корабль лишь «чуть-чуть» накренился, а люди уже начали его покидать. Однако командир лучше чувствует свой корабль; не с легким сердцем он отдает последние распоряжения. И В. Ф. Руднев тяжелую ношу не стал перекладывать ни на кого другого. Это лишь некомпетентный Абакус может строчить: «Хотя попрежнему на нем были подняты флаг и гюйс… крейсер «Варяг»… погрузился в воду, легши совсем на левый борт”. Таким образом, корабль, имею одну “огромную” и еще 4 просто “пробоины”, с принятыми специальными мерами по ускорению затопления, тонул 6 часов, или почти 3 часа, после открытия кингстонов, продемонстрировав таким образом, вопиющее доказательство незначительности “наполнения судна через подводные пробоины”, как причины “полной невозможности вновь вступить в бой”».

Вновь мимо цели! Поднятый флаг означает, что «Варяг» до последних минут оставался кораблем Русского флота. Абакус настолько погряз в антимониях, что не в состоянии сообразить очевидных вещей: как закончится война, варяжцы знать не могли, а Чемульпо - корейская земля. Поэтому, затопив крейсер на рейде, могли надеяться, что после завершения боевых действий «Варяг» будет быстро поднят и останется под Андреевским стягом.

Новая иллюстрация неспособностей Абакуса: «В 3 часа 55 минут последовало два взрыва с промежутками 2-3 секунды, лодка погрузилась на дно, причем носовая часть отделилась и перевернулась, а кормовая разорвалась на части. Этим взрывом пушки всех калибров уничтожены. Шифр, секретные приказы, бумаги, карты, таблицы и сигнальные книги были сожжены”. Никаких протестов или “неудовольствия” по поводу взрыва, никакие “иностранцы” ни Беляеву, ни Рудневу, ни тогда, ни в последствии, не высказывали.

Мельников, желая подчеркнуть "обреченность" русских кораблей, относит данный эпизод ко времени перед боем: "Не рассчитывая на счастливый исход боя, командир Г. П. Беляев в присутствии комиссии из офицеров сжег все шифры, секретные приказы и карты". Однако, как видим, это произошло только перед самым взрывом».

Абакус ссылается на рапорт командира канонерской лодки № 2 от 27 января командиру крейсера «Варяг». Но в донесении Г. П. Беляева можно прочесть, что еще до боя «в присутствии комиссии сожжены секретные приказы, карты и шифр» (Морской сборник № 7, 1904 г. - С. 4).

Еще командир «Корейца» начертал: «В 3 часа дня, когда японская эскадра приблизилась к Iodolmi, пробил тревогу; но эскадра далее на рейд не пошла, почему пробил отбой» (Русско-японская война 1904-1905 гг. Действия флота. Документы. - СПБ, типография Морского министерства, 1911. - Отдел III. - Книга 1. - Выпуск 1. - С. 159). Нетрудно понять, какую функцию выполняла канонерская лодка до 16-ти часов: она находилась в охранении «Варяга», вольно или невольно обеспечивая эвакуацию экипажа крейсера. Очень грамотные действия.

Конец «Конца» - копия «Мейдзи». Тем самым ничего нового в науку автор не вносит…

Выводы по главе «Конец (после 12.20)»:

1. Капитан 1 ранга В. Ф. Руднев и капитан 2 ранга Г. П. Беляев не сделали ни одной ошибки.

2. Военно-морская необразованность заморского пасквилянта фонтанирует.

3. Абакус - действительно независимый от фактов «изыскатель»! В настоящей исторической науке ему места нет.

4. Вновь Абакусу «несмешно» сделаю, но «сухой остаток» (историческая ценность главы) все одно нулевой.

Плохо, очень плохо, Абакус!

Тим